Кто и чего ожидал от военного столкновения с Германией?

Январь 1943 года.  Серпилин и его друг-товарищ Иван Алексеевич, офицер Генштаба.

— А как ты вообще смотришь на ближайшие перспективы? — спросил Серпилин.

— Если до распутицы освободим Донбасс — это пока предел возможного. А желаемому пределов нет. Разгром, конечно, для немцев небывалый, однако надо считаться с тем, что фронт они уплотняют, резервов еще не исчерпали и жесткую оборону рано или поздно займут. По собственному опыту достаточно хорошо это знаешь. А в наших разведсводках уже заметна тенденция это недоучитывать. Опасно! Не сказал бы, что разведчики сознательно извращают, но настроение сверху давит, и они не ищут горькой правды, а ее надо искать. Иначе можем зарваться и по морде получить. Как считаешь? Прав?

— Считаю, что на сегодня доказали свою способность воевать с немцами на равных, а при превосходстве в силах — бить.

— Скромный итог для сталинградского генерала, — усмехнулся Иван Алексеевич. — Не советую особо широко публиковать!

— А я не собираюсь. За Сталинград нам, конечно, честь и хвала и слава в веках! Но что он на Волге стоит, а не на Буге и что мы к этой славе полтора года пятились — думаю, согласишься, — я, как военный человек, забыть не вправе. А если бы после первой победы считал, что все превзошел, значит, командовать армией еще не созрел!

— Насчет первой большой победы — не широко ли шагнул? Разгром немцев под Москвой забыл?

— Почему забыл? Не забыл. Дивизией командовал, имею что вспомнить... Но помню и другое: как после этого разгрома до Волги отходили, а теперь, после Сталинграда, не имеем права.

— А тогда имели?

Серпилин вздохнул: его рассердило, что Иван Алексеевич почему-то вдруг вздумал поддеть его.

— Слишком густо мы в прошлое лето землю костями засеяли, чтобы шутки шутить вокруг этого... Делали, что умели, а умели еще недостаточно. Возвращаемся к тому, с чего начали.

— Я шутки на такие темы не шучу, — сказал Иван Алексеевич, — напрасно так понял. Просто уточняю, что, по сути, никто и никогда нам такого права не давал. И гляжу в прошлое: когда же это несоответствие начало складываться? Думаю, что согласишься, — в тридцать пятом и тридцать шестом не только не отставали от немцев, а по ряду вопросов были впереди. А к сорок первому оказались сзади.

— Да, наковыряли много, — согласился Серпилин.

— Не уверен, все ли представляешь себе до конца, когда говоришь "наковыряли". Чаще всего мыслим именами: того нет, этот бы пригодился! Чтоб недалеко ходить — Гринько. Мог бы армией командовать, а начали без него. Это, конечно, так! Но дело глубже. Осенью сорокового, уже после финской, генерал-инспектор пехоты проводил проверку командиров полков, а я по долгу службы знакомился с проектом его доклада. Было на сборе двести двадцать пять командиров стрелковых полков. Как думаешь, сколько из них в то время оказалось окончивших Академию Фрунзе?

— Что ж гадать, — сказал Серпилин, — исходя из предыдущих событий, видимо, не так много.

— А если я тебе скажу: ни одного?

— Не может быть...

— Не верь, если тебе так легче. А сколько, думаешь, из двухсот двадцати пяти нормальные училища окончили? Двадцать пять! А двести — только курсы младших лейтенантов да полковые школы.

— Не могу поверить, — сказал Серпилин.

— Что ж, ты не барышня, уговаривать не буду. Сам глазам не верил. Допускал, что не по всем полкам такая статистика. Но все же двести двадцать пять полков — это семьдесят пять дивизий, пол-армии мирного времени, — все равно картина страшная!

— Не могу поверить, все равно не могу поверить, что так армию выбили, — хриплым голосом повторил Серпилин. И пошел по комнате из угла в угол. И когда шел обратно, Иван Алексеевич впервые в своей жизни увидел на его глазах слезы.

— А у немцев, — сказал Иван Алексеевич — голос его дрогнул, когда он увидел эти небывалые на лице Серпилина слезы, — у немцев за полтора года из всех командиров полков, и захваченных в плен и убитых, на ком документы взяли, не встречал случая, чтобы командир полка еще в первую мировую войну не имел боевого опыта в офицерском звании. Вот с чем они начали и с чем мы — если взять на уровне полков! Чего молчишь?

— А чего говорить?

Серпилин подошел к окну. Прямо перед глазами, словно небо в самую непроглядную осеннюю ночь, была без единой щелки закрывавшая сверху донизу все окно бумажная маскировочная штора. Он стоял, молча смотрел в эту глухую, черную штору и думал о том, какую же все-таки непосильную ношу вынесли на своих плечах люди с начала войны. И в первую очередь — эти, о ком говорил Иван Алексеевич. "Ты, комбриг, командир дивизии еще в мирное время, гордился, видишь ли, что в первые дни войны хорошо полком командовал, лучше многих других! А сейчас услышал все это от Ивана Алексеевича, и задним числом — стыдно! Еще бы тебе полком не командовать! Цветков тоже с первого дня войны капитаном полк принял, хотя ни академий, ни нормальных училищ не кончал, пошел в бой без этого. А сегодня — лучший в дивизии. Но чего это ему стоило! Каких трудов! Таким, как Цветков, поклониться надо! Не их вина, что они в те годы из комвзводов — в комбаты, с рот — на полки... А потом война — и воюй! И тут уже не до вопросов: почему я раньше времени полком командую? Тут или научись, или полк погуби! Видел и как губили, видел и как учились, — все видел. А все-таки не представлял всего вместе — как это перед войной выглядело. Ум отказывается верить... Нет, люди не виноваты, что мы так войну начали. И когда считаю, что сейчас на равных с немцами воюем, пусть мне не паяют недооценку и прочее. Я гордо это говорю. И верю, что мы им еще такую кузькину мать покажем, какой они до второго пришествия не забудут! Война на носу, а из двухсот двадцати пяти командиров полков ни одного окончившего академии! "Здравствуйте, господин Гитлер, восемь лет вас дожидались, приготовились!.." Чего молчишь?.."

Серпилин как молча стоял, так молча и отошел от окна. "Спрашиваешь — чего молчу? Молчу потому, что сказал бы по-матушке все, что об этом думаю, да никакого мата не хватит!"

Думаю, что и Сталин и многие высшие командиры понимали, что уровень подготовки командного и рядового состава вермахта выше чем у нас, и компенсировать это можно было только количественным превосходством (хотя, конечно, желательно и  разницу в уровне подготовки сделать максимально маленькую). И они знали, что это превосходство у нас есть. Вопрос: знали ли они более-менее точно насколько у нас всего больше и какие выводы для себя делали? Интересно проанализировать штабные игры накануне войны. Ибо это как компютерные стрелялки, т.к. боеспособность частей фиксироваться должна была быть правилами. И почему планы нашей наступательной войны предусматривали скромные достаточно масштабы, а не как у немцев с их "барбароссой"? И ещё такой эпизод, думаю, интересно проанализировать. Из чего исходил Жуков, когда предлагал оставить Киев? И из чего исходил Сталин и командиры, его поддержавшие, которые это не сделали? Как бы все они обладали одинаковой информацией о силах противника и наших, вернее о количестве л/с и техники у нас и у немцев. И вероятные действия немцев по охвату и окружению наших войск были понятны всем. Но Жуков вот почему-то не верил, что мы сможет это предотвратить. Хотя, если говорить о количестве, сил у нас вроде хватало, чтобы это сделать.

Уважаемый Николай, ничего Жуков не предвидел. Провидцем он стал, когда мемуары начал писать. А если он такой провидец, как он сам про себя задним числом числит, то где он был хотя бы 15 июня, когда группировка немецких войск на западной границе стала стремительно возрастать и уплотняться в боевые порядки?

А вот решения партии и правительства он действительно выполнил с присущим ему энтузиазмом

Ответ М.Солонина  по п.1  неверен абсолютно! Все пп 1-5 вопросов некорректны. Некорректно и само их объединение в один блок.

Ответы лежат вне области военных действий и "привычной" политики.

Сталин ожидал неминуемого разгрома Красной армии! Дальше ему мерещилась потеря личной власти и неминуемый расстрел "соратниками". Факты общеизвестны.

Спасти тов. Сталина лично мог только Гитлер! Отсюда длинные переговоры 22 июня с Германией (прямо и через Японию) - по примирению.

Все остальные были объяты страхом и ужасом! Напомню, что в истерике от собственной беспомощности заплакал даже начальник Генерального штаба - Жуков.

Сам факт переговоров Сталина и Гитлера  22 июня 1941 г  (через послов Германии и Японии), затем осенью 1941 и 1942 гг (через Берию), также и переговоры о сепаратном мире и возобновлении "дружбы"  СССР - Германия в апреле 1945 г (через генерала Чуйкова) - высшая государственная тайна и спустя  70 лет после начала войны. 

А. Пономарев

Ну, как круто-то у нас, 1943, если Сталин ожидал разгрома, да неминуемого, чего же он вместе с Жуковым загодя ЮЗФ в выступы, в мышеловки загнал? Да и СЗФ

Как же, плакал Жуков. Прочитайте директиву № 3. Вся полна энтузиазмом, даже Румынию за день успел Жуков разбить, хотя Румыния только еще переобувалась и ружья чистила.

Вот полное непонимание масштабов происходящего, на это я согласился бы.   А плакал Жуков, если плакал, только 29.06., после того, как Сталину доложил, что ЮЗФ послал его куда подальше с его советами, а немцы тем временем торжественно мимо него промаршировали прямиком к Киеву. И вот "от этих-то неслыханных речей" и Сталин впал в прострацию и на дачу удалился. Жалко, что ни тот ни другой не застрелились "от страха и ужаса".

Мне кажется, что не для того т.Сталин - помогал Гитлеру прийти к власти, а затем всячески его натравливал на развязывание войны в Европе, что бы потом с ним воевать, сильный удар по Румынии и у Гитлера нет бензина, война можно сказать закончена, не думаю так-же, что он планировал войну на несколько лет или как получится. Европа это только первый шаг, в перспективе победа коммунизма во всём мире - не меньше, иначе социалистическое отечество развалится - о чём он сам и говорил.
Так же и высший комсостав - а, почему нет, после победы стали бы маленькими "царьками" - территорий бы хватало и рабов тоже, командиры средне-высокого уровня - тоже подросли бы, не все конечно, но многие - чем плохо, так ждать несколько лет (выслуга лет, и т.п.), а на войне быстро звания хватаешь. А вот мобилизованные колхозники и ударники и т.п, короче все те кто призывался рядовым - те уверен ничего хорошего не ждали от любых войн, что с Немцами, что с Американцами и т.д, вот для них эти походы и завоевания ничего кроме горя принести не могли.

 Понятно, на что рассчитывал и чего ожидал тов. Сталин. Задолго до председателя Мао он занял позицию на вершине горы и наблюдал схватку тигров в долине. Надо  
признать: тов. Сталину вполне удался дебют шахматной партии, и после подписания пресловутого пакта Германия автоматически получила войну на 2 фронта. Гитлер не сразу понял, что произошло, а тов. Сталин возомнил себя величайшим кукловодом всех времен и народов.
 После чего он действовал уже в упоении собственным величием. Польша - ладно, более-менее в соответствии с замыслом. Финляндия - грубая ошибка, какая хуже
всякого преступления. За нее Ленинград заплатил блокадой... Убийство 22 тыс. поляков под Катынью - бессмысленное злодеяние. Видимо, попросту месть за провал летней кампании 1920. Вполне в характере вождя народов.
 Бессарабия и Буковина - грубая ошибка. РККА слишком близко подобралась к нефтяным полям Плоешти. Гитлер заволновался, и возник план "Барбаросса".
 А главное, в победном угаре тов. Сталин прощелкал, как летом 1940 расклад сил вдруг опрокинулся. Вождь ожидал долгую борьбу тигров - на взаимное истощение.
Тогда как капитуляция Франции и поражение Великобритании на континенте привели к релейному изменению баланса: по сути, Германия вырвалась из капкана войны на 2 фронта. И пусть временно, но вермахт мог сосредоточиться на восточном направлении...
 Гениальная комбинация тов. Сталина развалилась. Для СССР такой поворот объективно означал необходимость немедленного отказа от наступательной стратегии и
переключения на оборонительную. Со всеми типовыми оргвыводами, а революционная война откладывалась на неопределенный срок. Увы, тов. Сталин не осознал смысл
геополитических перестановок. Он отказался видеть новые реалии и с упорством, достойным лучшего применения, продолжал катиться раз избранной колеей.
Вождь не мог, не хотел признаться самому себе, что столь блестящий замысел уже не канает. Человеческое, слишком человеческое.
 Полным ходом продолжалась подготовка к великому броску на Запад - теперь уже совсем не в той геополитической обстановке, какая проектировалась. Чудовищная, фатальная ошибка, которая вылилась в трагедию 1941, в кошмар 1942. И в десятки миллионов погибших...
 Попытка реконструкции хода мыслей тов. Сталина. А что касается комсостава и рядовых бойцов, то какая разница, чего они хотели и на что надеялись? Сиди и жди,
пусть думают вожди. То есть, вождь.  

Не мог Сталин ждать, как раз в 1941 г. время стало играть против него. Немцы с англичанами в конце концов договорились бы хоть не о мире, а о перемирии, а потом уже бы делили Европу по своему. Думаю если бы в 1941г. не началась бы война с СССР, то к концу года перемирие было бы заключено. И тогда Сталин реально оставался бы один на один с Гитлером, без поддержки Англии-США.

Дедулька Сталин хотел самореализации.

Часть генералитета хотела уцелеть и спасти семьи. Часть – служить Родине.

Часть офицерства хотела уцелеть и спасти семьи. Часть – стать генералами.  Часть – служить Родине. Часть – стать героями, подсознательно ищущими смерть.

Часть солдат хотела жить. Часть – стать героями, подсознательно ищущими смерть.

Такое ощущение, что почти  вся кадровая армия  - хотела жить, а вот те, кто рванул 22 июня в военкоматы - хотели стать героями .Вот ,только с подзознательными поисками смерти,как то не понять...,смерть ,только дяди с "большими погонами"  должны были искать,так-как в свою карьеру веры поубавилось ,да и в личное светлое будующее тоже.

Хотелось бы "ответиь" за комсомольцев - ударников, из пункта - 4 ( считаю,что и молодые лейтенанты, из той же "бочки")   Так вот: в 70-е годы и начале 80-х, каждый из нас видел, что делается(творится) на родном заводе (так же - на любом другом предприятии). Кругом : приписки,брак,блат, прогулы и т.д.  - короче - полнейший бардак . Все мы  видели,что выделывают руководители  нашего предприятия (у них,в порядке вещей было то, за что нам  перепадало по хребту). Каждый из нас,впервые прийдя на работу в 18 летнем возрасте ( а то и в 14 лет, доучиваясь в "вечерке"),погружался в этот новый, "удивительный" мир ,настоящего советского труженника и очень быстро в нём "растворялся". Всё, происходящее вокруг, становилось тем, что "всё так и должно быть".    Мы ведь не дураки - мы  люди грамотные: читали газеты, слушали радио и даже смотрели телевизор! ( у кого он был)          Потому, мы  точно знали, что  даже при  таком - социалистическом бардаке - мы впереди "планеты всей"! А если чутка напряжемся? ( а, если понадобится, то всяко напряжёмся). До коммунизма - рукой подать, а мы "знали",что после "развитого социализма",наступает ЭПОХА КОММУНИЗМА, а не какая-нибудь там - демократия . Короче : видели,что происходит вокруг, делали из этого выводы,но в глубине души светилось: А вдруг не всё брехня, вдруг случится "светлое будующее"? В предвоенные годы, "честной информации", на головы комсомольцев -ударников, сыпалось не меньше. Комсомольцы-ударники  в труде ,это те же молодые лейтенанты в Красной Армии. Они тоже видели и в зависимости от "размера головного убора" осознавали, что "не всё в порядке в танковых частях", но зато точно знали,что КА всех сильней! Даже при социалистическом бардаке! "а если напряжёмся? Ведь - ВСЯКО - ЛЮБОГО ВРАГА ПОРВЁМ!"    Что интересно: в 70-е гг. - мировая революция на ум не лезла, а вот "светлое будующее", где то в подсознании, мерещилось...  Думается, что и молодым лейтенантам грезилось, не " освобождение Европы"  (да и всего мира), а какое то мутное "светлое будующее", для своих родных, близких и знакомых  и "НЕСОКРУШИМАЯ МОЩЬ СВОЕЙ ДЕРЖАВЫ"! + капитанские погоны и ордена на груди... 

Дедулька Сталин «самореализовывался», красавец http://blondaik.ru/page23.php (2-й столбец) - на мой взгляд, вот таким вот образом.

Интересные дела возникают в результате пустяшных разговоров с бабушками. Одна из моих родственниц поведала такую историю, касающуюся обсуждаемого нами 5 пункта - колхозников. 23 июня в  доме  ее отца собрались четыре ее старших брата и два зятя. Вопрос на повестке дня стоял один: заберут в армию все равно, а там убьют, что будем делать?  На совещании был и их дед, который сказал, что лучше сдаться в плен, а в лагере у немцев в первую мировую он сидел и ничего. С тем и разошлись. Больше они друг друга и не увидели.

Но про одного из них односельчанин принес известие из немецкого лагеря. Выяснилось, что один из братьев умер в их лагере в госпитале от туберкулеза. Туберкулез он заработал, поскольку выдаваемое ему по пайке сливочное масло тут же менял на табак.

Не верить пожилому человеку как-то не с руки, вряд ли бабушка придумала бы сама такую "ересь", однако эти  сведения о госпитале, сливочном масле и табаке в немецком концлагере весьма расходятся с устоявшимися штампами.  Для меня во всяком случае это сигнал, что и тут наша пропаганда хорошо поработала.

Знал я колхозника, призванного в 44 году . На войну с Германией он не попал, а вот с японцами "бился на смерть". Служил на береговой батарее в Приморье. Японцев видел - только пленных. Награды у него, все из "серии" - столько то лет  Победы в ВОВ 41 -45. Боевых наград не имел.  Будучи, как то, не совсем трезв - плакался, что "заскочи в залив любой японский крейсер, снёс бы нас, как ураганом, а мы бы его из своих 120 мм орудий, даже  не достали". Говорил, что "повезло ему" -  ведь жив остался.  Думается, что именно этого, он от войны с Японией и ждал. Предположить, что такие же колхозники, чего то другого ждали от войны с Германией?  С трудом-с.  Зато, этот колхозник -  артиллерист, никогда не упускал случая, что бы воспользоваться удостоверением ветерана ВОВ (или участника ВОВ - точно не скажу). " Воевал" мужик , всё - таки, хоть и врага не видел ( пленные не в счёт).